Есть ли спасение от домашнего насилия?

Есть ли спасение от домашнего насилия? - фото

По словам директора фонда помощи женщинам, пострадавшим от домашнего насилия, Натальи Радиевской, данные МВД о снижении домашнего насилия в период изоляции не отражают реальной ситуации.

МУЖИКИ С УМА ПОСХОДИЛИ

Согласно сводкам МВД, в апреле этого года количество заявлений от пострадавших в результате домашнего насилия снизилось по сравнению с апрелем прошлого года на 9%. А это значит, что в России в отличие от большинства западных стран роста домашнего насилия из-за введения режима изоляции не наблюдается.

По сравнению с началом года число случаев домашнего насилия упало и вовсе аж на 13%, гласят официальные данные.

Однако статистика общественных организаций говорит об обратном. Так, Наталья Радиевская, директор фонда помощи женщинам «Ежевика», сообщила о том, что число обращений в марте-апреле выросло примерно на 25% по сравнению с началом этого года.

Причем обращаться за помощью в период изоляции могут и хотят далеко не все пострадавшие. «Наибольший процент избиений совершается ревнивыми мужьями. Когда мужчины два месяца сидят дома, у них нарушается психика, начинаются маниакальные идеи преследования. Один избил жену за то, что она, по его мнению, долго выносила мусор. Ревнивец решил, что женщина нарочно убежала на другой этаж, чтобы пообщаться по телефону с любовником», — добавляет она.

Омбудсмен Татьяна Москалькова требует разрешить женщинам, попавшим в трудную ситуацию, появляться на улице без пропусков. Она считает, что бегство из опасного места — это единственный способ спасти свою жизнь и здоровье.

«Я думаю, что здесь проблема в коммуникации. Почта может не работать, а электронные носители не всегда удобны для человека, который является жертвой насилия в семье, потому что использование гаджета для сигнала о насилии бывает для него опасно. Мы проводим мониторинг СМИ по этой теме, и картина достаточно неоптимистична», — утверждает Москалькова.

ИЗ АДА В АД

Мария Н., 37 лет, обратилась в один из фондов помощи женщинам и теперь жалеет: «С началом изоляции муж перестал пускать меня с телефоном и компьютером в туалет, хотя раньше я много времени проводила в туалете за просмотром соцсетей».

Затем ревнивец и вовсе отобрал у жены все средства связи.

«У меня даже не было возможности позвонить друзьям, — вспоминает Мария. — Я решила уйти к родителям, но они буквально не пустили меня на порог, заявив: «Ты нам принесла из метро смертельную заразу, а мы уже старенькие».

Мария добралась до подруги и позвонила от нее в один из благотворительных фондов. Те предложили заселиться в хостеле на окраине Москвы.

«Условия оказались хуже некуда: три женщины в комнате, одна — с грудным ребенком, туалет на этаже, в соседних комнатах — одни узбеки, на работу никто не ходит, все кашляют», — рассказала Мария.

Вскоре у нее самой поднялась температура под сорок. «Мои соседки тоже заболели. Но в больницу никто не обращался — все боялись. Денег на лекарства не было. Кое-какую еду нам привозили из благотворительного фонда, потом и они о нас забыли. Мы пытались им звонить, но они сказали, что не могут приехать и привезти еду, потому что сотрудникам благотворительных фондов не дают пропуска — в период самоизоляции они не имеют права ездить на работу», — продолжила она.

Денег из фонда тоже не присылали. По словам сотрудников фонда, они просто не имеют права слать деньги, так как им нужно отчитываться чеками из магазина перед благотворителями.

«Одна моя соседка начала в итоге продавать себя узбекам, — рассказывает Мария. — На эти деньги она покупала нам еду и антибиотики, а мы в качестве благодарности помогали ей как могли, сидели с ее ребенком».

Кончилось все тем, что кто-то из обитателей хостела обратился в скорую. Приехала полиция.

«У всех начали проверять документы. У большинства их не оказалось. Нам сказали, что тех, кто нарушил миграционный режим, увезут куда-то в пункт передержки, а остальных закроют в этой нашей общаге на месячный карантин. Тогда многие начали прорываться к выходу, некоторые давали правоохранителям деньги, лишь бы только их выпустили. У меня денег не было, но я каким-то чудом просочилась и убежала», — вспоминает Мария.

Кроме как к мужу, возвращаться ей было некуда.

Он принял ее обратно невзирая на кашель. «Правда, дал несколько раз по морде», — добавляет Мария.

В больницу пара обращаться не стала. А через неделю у мужа началось воспаление легких.

«Диагноз поставили сами, никакую скорую не вызываем, никуда не звоним, никому не пишем, — говорит Мария. — Я покупаю лекарства в аптеке, чем лечат пневмонию, все уже знают».

Единственный плюс — когда муж заболел, вернул ей телефон и компьютер.

«ДЕВАТЬ ИХ НЕКУДА»

По словам Натальи Радиевской, ситуация с размещением женщин принимает во время изоляции угрожающий характер. С одной стороны, многие хостелы охотно принимают женщин, потому что из-за кризиса лишились клиентов. С другой стороны, в самих так называемых убежищах мест нет — все переполнено, а многие просто боятся пускать к себе новых женщин.

«К нам обратилась девушка с проломленной головой и сломанной рукой. В больнице ее продержали всего десять дней, хотя с таким диагнозом должны были держать месяц. Отказались делать МРТ, сказали, что все мощности заняты. Мы обращались в полицию, но никто ничем не занимается, говорят, приходите после коронавируса. Суды не работают», — объясняет Наталья Радиевская.

Некоторые мужья, оказавшись в изоляции, заставляют жен тоже брать отпуска: им одним в изоляции сидеть, видите ли, скучно.